в это время проверял билет у другого пассажира, был кругловатым пожилым господином с плешью и выглядел так уютно, как будто он весь день расхаживал в войлочных домашних тапках.
– Что такое?
– Взгляни-ка своим орлиным глазом на этот билет, – сказал мужчина в кожаной куртке. – Ничего не примечаешь?
Его коллега обстоятельно достал футляр с очками, надел узкие очки и изучал билет.
– Ты думаешь?.. – спросил он.
– Я думаю.
Уютный пожилой господин испытующе потёр этот маленький кусочек плотной бумаги между большим и указательным пальцем, задумчиво покачал головой и сказал:
– Может быть.
– Вот именно.
Вайлеман казался сам себе пациентом больницы, у постели которого врачи обсуждают его диагноз и при этом не обращают на него никакого внимания, как будто его вообще нет в палате.
– Что вам не подходит в моём билете? – спросил он.
– О, мне всё очень подходит. Я им даже залюбовался. Качество класса А. Вы его сами напечатали или у кого-то купили с рук?
– Я не понимаю, о чём вы говорите.
– Он не понимает, о чём я говорю, – с сарказмом повторил контролёр. И к своему коллеге: – Сколько раз ты уже слышал эту фразу?
– Часто слышу, – сказал толстый.
– Почему они все говорят всегда одно и то же, когда их поймаешь?
– Может, она им кажется волшебным заклинанием.
– Хорошо, – мужчина в кожаной куртке засмеялся. – Волшебное заклинание! Фокус-покус-фидибукс! И вот уж у нас помидоры перед глазами, и мы принимаем чек из магазина за общий проездной билет.
Оба считали себя конферансье, развлекающими публику.
Остальные пассажиры в трамвае даже не старались скрыть свой интерес и наблюдали за этой сценой так внимательно, будто она состоялась для их развлечения. В скучной поездке в отдалённый квартал не каждый день тебе предлагают такое шоу.
Чтобы больше не привлекать к себе внимание, Вайлеман задал следующий вопрос очень тихо:
– Что с моим билетем может быть не в порядке?
– Что-что? – переспросил контролёр и приставил к уху ладонь.
– Вы меня очень хорошо поняли!
– Услышать я вас услышал, но понять я вас не могу. Не можете же вы всерьёз думать, что вам сойдёт с рук эта подделка.
– Подделка?
– Сделано чисто, это я должен признать. Действительно впечатляет, какие возможности есть у нынешних принтеров. Но всё равно подделка, ничем не лучше купюры в девяносто девять франков.
– Девяносто девять девяносто, – сказал толстый, и снова его коллега был в восторге от такой шутки. Оба даже захлопали в ладоши. Ещё немного – и зааплодировали бы пассажиры.
Вайлеман постарался сохранять спокойствие.
– Этот билет я купил сегодня в одном из ваших автоматов.
– Это утверждение не делает ваш билет более настоящим, – сказал контролёр. – Пауль? Ты же недоучившийся юрист.
Его коллега откашлялся, прежде чем ответить, может, потому, что теперь это становилось официальным.
– Использование одного из средств общественного транспорта без действительного проездного документа.
– И сколько это будет?
– Сто двадцать франков.
– Плюс?
– Предъявление поддельного проездного документа.
– И сколько это будет?
– Двести пятьдесят франков.
– Но только в случае?..
– …немедленной оплаты.
Вопросы и ответы следовали друг за другом всё быстрее. Они представляли собой хорошо сыгранный дуэт комиков.
– Минуточку, – сказал Вайлеман и встал, потому что заметил: пока он оставался сидеть, он автоматически казался побеждённым. – Этот билет не фальшивый!
Мужчина в кожаной куртке кивнул, как будто он ожидал такого ответа.
– Значит, вы это оспариваете?
– Ещё бы я это не оспаривал!
– Что не освобождает вас от оплаты. Скажи ему, Пауль, как это регулируется!
Старший вторично откашлялся.
– В случае, если при дополнительной проверке обнаружится, что требование транспортного предприятия было несправедливо, то пассажир имеет право на возмещение произведённой дополнительной платы за перевозку.
– Я и не подумаю о том… – начал было Вайлеман, но их разборку перебил гневный голос одного из пассажиров:
– А вы не могли бы продолжить вашу поганую дискуссию снаружи? Этот поганый трамвай уже целую вечность стоит на этой поганой остановке. У некоторых из нас есть и другие дела!
В пылу разборки Вайлеман и не заметил, но ведь и в самом деле: трамвай уже давно стоял у Звёзд Эрликона. Наверное, позади них уже скопились следующие трамваи.
– Вы готовы с нами выйти?
– Пожалуй, так будет лучше, – прорычал Вайлеман.
– Несомненно, – сказал контролёр.
Пока за ними не закрылась дверь, было слышно, как тот пассажир продолжал ругаться:
– Поганые безбилетники! Всегда одно и то же.
На остановке они привлекали к себе меньше внимания, просто трое мужчин, беседующих между собой.
– Итак, – сказал мужчина в кожаной куртке, – вы собираетесь платить?
Его коллега откашлялся:
– В случае, если при дополнительной проверке обнаружится…
– Ну хорошо, ну хорошо. – Вайлеман решил лучше подчиниться, чем ещё раз становиться объектом всеобщего внимания. – Хотя и совершенно смешно то, что вы утверждаете, но я просто заплачу. Только… Столько денег у меня при себе нет.
– Мы принимаем и кредитные карты.
– Карты у меня тоже при себе нет. Насколько я знаю, это делается и по приходному кассовому ордеру.
– Несомненно. После положенного выяснения личности. Могу я попросить у вас какое-нибудь удостоверение?
– Я оставил его дома.
– Он оставил его дома! – От сарказма контролёр прямо-таки пропел эти слова. – И вот я спрашиваю себя, почему это нисколько меня не удивляет? Сколько раз мы слышали с тобой эту фразу, а, Пауль?
– Слишком часто слышим, – сказал Пауль. – И как правило они называют потом фамилию Майер или Мюллер.
– Моя фамилия Вайлеман.
– Вы можете это чем-то подтвердить?
– Не вижу, почему я это должен. В конце концов, вы же не из полиции.
– И в этом вы тоже правы, – сказал младший контролёр. – Но мы можем в любой момент привлечь полицию, если вам это больше по душе.
– Не устраивайте здесь театр только потому, что вам примерещилось, будто мой билет ненастоящий.
– Мы можем обойтись и без полиции…
– Хотелось бы надеяться!
– …если вы готовы пройти с нами в наше подразделение. Там ваш билет очень быстро проверят на подлинность, и если всё в порядке…
– …то вы передо мной извинитесь.
– Несомненно, – сказал контролёр. – К счастью, наш центральный офис тут неподалёку. Итак, вы готовы?
Они не держали его, просто шли по бокам, слева и справа. Может, он бы и сбежал от них спринтерским рывком – как будто со своим тазобедренным суставом он был в состоянии бегать, – но Вайлеман пришёл к заключению, что будет проще исполнить желание этих двух комиков, чем спорить с ними. С проездным на 24 часа не могло быть никаких проблем, он своими глазами видел, как Труди покупала его в автомате. Но надо же было именно сегодня нарваться на двух этих
